Стоит отдать Сергею должное - он всё же выхватил из сумбурной речи жены суть, но не только... ещё и умудрился добавить правильных вопросов чтобы озадачить её ещё больше и остановить поток мыслей (за это ему отдельное спасибо). Она замолчала. А правда, почему? Почему разочарованием. Хорошо, что, хоть он следил за ходом её мыслей, сам же напоминал что за чем следовало. Аня с задумчивым видом кивает, мол да, если ошибка. И ей снова приходится ловить себя на мысли, что очень бы хотелось заразиться воздушно-капельным от него этой лёгкостью в восприятии всего, вообще всего происходящего, любых вопросов, даже если они не имеют ответа. Это восхищало и раздражало (немного) одновременно. Почему у неё так не получается?
Аня хотела вклиниться в его размышления, но решила дослушать до конца, чтобы не влиять на импровизацию мужа. Дубова смотрела молча в одну точку, пытаясь разложить по полочкам все свои мысли и всё то, что слышала сейчас от супруга. К слову, она заметно расслабилась и успокоилась. Его отказ мыслить гипотетически заставил девушку невольно улыбнуться после совета, который он же дал следом. Просто в её голове это вызвало противоречие: как она может представить, что это чей-то секрет, если уже знает, что он её и как ей это удастся, если даже сам Дубов не смог поставить себя на её место, потому что не может отделить свою реальность с полной семьёй и, исключительно теоретически, поставить себя на её место.
- Понимаешь, Серёж, - осторожно начала она, - Я ведь уже, если так можно сказать, смирилась с тем, что у меня в этом мире нет никого ближе тебя и твоя семья теперь стала моей... но, пойми меня правильно, я приняла и прожила потерю своих родителей, а что если окажется, что мой отец жив? Решаясь искать его, я как будто бы уже в это начинаю верить, но это может оказаться неправдой, с которой мне снова нужно будет научиться жить, снова смириться с потерей, пусть теперь только надежды на то, что отец жив, но я не могу разделить это. Не могу убедить себя в том, что это просто игра и я просто боюсь, что мне снова будет больно, вот и всё. Я боюсь. И ещё боюсь того, что всё равно теперь не перестану думать об этом.
Она тяжело вздохнула, взвешивая всё, что они успели обсудить. Глупо сейчас принимать решение о бездействии, о котором будешь потом очень сильно жалеть и сомневаться. В этом Серёжа был прав, собственно, как и во всём. Важно, что она не останется со всем этим одна, муж рядом, поддержит и поможет чем сможет, а ещё важно, что ему даже интереснее копаться в загадках прошлого жены, чем бродить по музеям (что не удивительно, но всё равно приятно) и, что хороший расклад в их задумке тоже есть, можно пока поверить в него, а там как пойдёт.
Аня закрыла глаза и немного подышала, окончательно успокаиваясь и собираясь с мыслями. Через полминуты, сделав более глубокий вдох-выдох, она снова вернулась к пониманию, что всё это пока больше похоже на бессмысленные переживание из-за того, что существует пока только в её мыслях и не стоит таких волнений. Но огонёчек надежды уже зажёгся в уголочке её сердца. А вдруг она может ещё обрести отца? А значит стоит предать этим переживаниям больше смысла.
- Хорошо, ты, как всегда, прав. Мне тоже интересно узнать правду и я готова рискнуть своим эмоциональным состоянием, зная, что ты рядом. Спасибо за поддержку, - она улыбнулась и слегка сжала его руку. - Только... ты можешь мне подробно сказать как и о чём нужно спросить Маргариту Павловну? А я запишу. Боюсь, что растеряюсь и вообще не смогу сказать и слова, мне никогда ранее не приходилось спрашивать о чём-то таком абстрактном, ещё и пытаясь не вызвать подозрений, да ещё и совершенно незнакомого человека.
Аня достала из рюкзака ежедневник с ручкой и приготовилась писать...
- Подпись автора
В любви — лишь двое.
Весь мир вокруг — декорации. | 
|
