Очарование вещей, печаль одиночества, приглушенность на грани исчезновения красок и звуков, следы времени, вечное в текущем, сломанная ветка и другие красивые метафоры, которыми еле-еле можно объяснить непереводимые японские слова

Автор Елена Дьяконова
https://arzamas.academy/materials/729

Предуведомление. Точных определений рассмотренных ниже понятий не существует, они, как и другие представления, возникшие в Японии в Средневековье, расплывчаты, плохо формулируются, но ясно ощущаются. Перевести их одним словом невозможно. Европейское сознание требует ясной логики, четких формулировок, а японское скорее погружает свои понятия в тень, относится к ним более потаенно, интимно. Отсюда множество интерпретаций, с одной стороны, с другой — отсутствие каких бы то ни было пояснений, кроме метафорически-загадочных.

物の哀れ　
Моно-но аварэ — буквально «очарование вещей». Понятие, пронизавшее всю историю классической словесности, сложилось к Х веку. Хорошо восстанавливается из синхронных средневековых текстов: прозы, стихов, эссе. Понятие «вещи» нужно в данном случае толковать расширительно: вещи — это не только предметы этого мира, но и чувства людей, и сами люди. Аварэ — «печальное очарование», возникающее при взгляде на «вещи мира», главное свойство которых — бренность и изменчивость. Печальное очарование вещей связано во многом с осознанием бренности, мимолетности жизни, с ее ненадежной, временной природой. Если бы жизнь не была так мимолетна, то в ней не было бы очарования — так написала в ХI веке знаменитая писательница. Моно-но аварэ связано еще и с необычайной чувствитель­ностью, которая культивировалась в классическую эпоху Хэйан (IХ–ХII века), умением улавливать тончайшие токи жизни. Одна поэтесса писала, что слышит шуршание крови, бегущей по ее жилам, слышит, как опадают лепестки сакуры. Аварэ означало возглас, передаваемый междометием «ах!», затем приобрело значение «очарование». Другие авторы считают аварэ ритуальным возгласом: «аварэ!» — так вскрикивали в важнейшие моменты действ и представлений древней религии синто.

無常
Мудзё — «эфемерность», «бренность», «изменчивость». Понятие, сложившееся в раннее Средневековье под влиянием буддизма, особенное состояние души, когда человек остро ощущает быстротечность времени, хрупкость и изменчивость каждого момента бытия. Мгновение переживается как что-то ускользающее из рук. Время уносит людей, чувства, разрушает дворцы и хижины, изменяет очертания морского берега — эта мысль не нова, новое — в отношении японцев к течению времени как к чему-то переживаемому трагически. Эфемерность, бренность становится одной из главных категорий японской культуры на многие столетия, категория эта меняется — в ХVII веке она принимает форму укиё, «плывущего мира», художники гравюры, которые этот мир изображали, свои произведения называли картинами плывущего мира. В ХVIII–ХIХ веках возникают литературные жанры — «повествования о плывущем мире». Бренность в это время воспринимается уже не так трагически, над ней подсмеиваются, один крупный писатель этого времени заметил: «Да, мы все уплываем, но весело, как тыква, подпрыгивающая на волнах».

寂び侘び
Саби/ваби. Саби — понятие средневековой эстетики, может быть описано как «печаль одиночества», «бедность», «пресность», «слабость», «безмятежность», «тень», «приглушенность на грани исчезновения красок и звуков», «отрешенность». Все эти определения приблизительно описывают круг значений, но не раскрывают его полностью. Слово это встречается еще в VIII веке в первой поэтической антологии японцев «Собрание мириад листьев» («Манъёсю»). Поэт Фудзивара-но Тосинари в ХII веке уже использовал это слово. В одном его пятистишии-танка есть образ: «замерзший чахлый тростник на морском берегу», который считается ранним воплощением саби. Однако эстетика саби в ее нынешнем виде создана была в ХVII веке поэтом хайку Мацуо Басё и его учениками. Так и хочется написать, что они сформулировали принципы этой эстетики, но это не так — скорее они умели навеять ощущение одиночества, печали, отрешенности от мирской суеты в духе философии дзен-буддизма.

Оказала влияние и философия отшельничества, удаления от мира, одинокой аскетичной жизни в горах, бедной, но внутренне сосредоточенной, — но и эта внятная философия не все объясняет. Ничего определенного сказано или записано не было — в этом и состоит загадка поэтики саби/ваби. Когда у поэта Мацуо Басё спросили, что такое саби, он ответил, что представляет себе старого человека, надевающего парадные одежды, чтобы отправиться во дворец. Басё никогда не давал четких определений, он изъяснялся метафорически, роняя загадочные фразы, полные скрытых смыслов, которые затем его ученики интерпретировали. Саби трудно уловить, в него нельзя ткнуть пальцем, оно скорее разлито в воздухе. Саби иногда описывается как «красота древности». Ваби — это другая сторона саби; для его описания можно выбрать слово «опрощение». Если нанизывать определения, то подойдут слова «бедность», «скромность», «скудость» (в том числе и скудость слов для изображения чего-либо), «пресность», «одиночество странника в пути», «тишина, в которой слышны редкие звуки — капли, падающие в чан с водой». Отсутствие пафоса, сознательный примитивизм — это тоже ваби. Отчасти определения ваби совпадают с определением саби, — с другой стороны, это разные вещи, эти понятия двоятся. В чайной церемонии, например, саби отчасти воплощено в понятии нарэ — «патина», «следы времени».

慣れ
Нарэ — «патина», «следы времени». В рамках эстетики нарэ ценится, например, камень нефрит, в глубине которого содержится легкая муть, густой тусклый блеск, «как будто в глубине его застыл кусок старинного воздуха», как писал один знаменитый писатель. В этой системе координат прозрачность хрусталя не ценится: ясность, блеск не располагают к мечтательности. Японская бумага, которую делают ручным способом в деревнях, также не блестит, ее рыхлая поверхность мягко поглощает лучи света, «подобно пушистой поверхности рыхлого снега». Налет древности, патина, темнота сгустившегося времени воплощены в темной — черной и темно-красной — лаковой посуде. Ценится то, что «имеет глубинную тень, а не поверхностную ясность». Нарэ — легкая засаленность вещей: посуды, мебели, одежды — происходит оттого, что ее часто трогают руками и от них остается слабый налет жира, который, впитываясь, создает особую теплоту, мутность. Тусклый глянец посуды, мутный темный цвет японского мармелада ёкан, воспетый чудесным писателем Нацумэ Сосэки в его воспоминаниях о детстве «Изголовье из травы», в полутемных помещениях японских ресторанов навевают именно то ощущение наслоений темноты, которого и добивается искусный художник.

幽玄
Югэн — «скрытая красота», «таинственная красота». Самое загадочное понятие японской эстетики, трудно поддающееся расшифровке. Известно, что слово это пришло из китайских философских сочинений, где означало «глубокий», «неясный», «таинственный». Югэн часто понимается как внерациональное постижение печальной красоты мира и человеческих чувств. В поэзии пятистиший-танка словом «югэн» описывался глубинный смысл стихотворения, о котором следует догадываться, при прочтении текст почти не дает разгадок. Поэт ХIII века Фудзивара-но Тэйка в своем учении предлагает буддийскую категорию сатори — «озарение» для постижения скрытой красоты, озарение достигается высочайшей концентрацией духа, это внезапное интуитивное постижение сути вещей. Югэн — это то, что скрыто под словами, то, что, например, актер театрано может извлечь из текста пьесы. Дзэами, создатель театра но, унаследовал это слово от поэтов, он писал, что «югэн — это тонкие тени бамбука на бамбуке». Дзэами в знаменитом трактате «Заметки о цветке стиля» (ХV век), сложнейшем сочинении о театре, где раскрываются тайны актерского искусства, писал, что, например, «снег в серебряной чашке» — это цветок спокойствия, тишины, умиротворенности, игра актера может раскрыть этот цветок, который в обычном состоянии не виден. Скрытая, труднодостижимая красота ценится в рамках эстетики югэн больше, чем красота очевидная, открытая, смелая.

不易流行
Фуэки-рюко — «вечное — текущее» или «вечное в текущем». В поэзии трехстиший-хайку фуэки-рюко — это ощущение постоянства и незыблемости вечного в непрерывно меняющемся мире, это и незыблемость поэтической традиции, неразрывно связанной с изменчивостью форм, это глубокое осознание того, что вечное слито с текущим. Всеобщий, «космический» план соотносит стихотворение с миром природы, с круговращением времен года в самом широком смысле. Есть еще один план в стихотворении — конкретный, предметный, осязаемый мир четко обрисованных, а точнее, названных вещей. Поэт Такахама Кёси в ХХ веке писал: «В поэзии нет места лишним словам о предметах и явлениях, они привлекают человеческие сердца простыми звуками». Отличия «вечного» и «текучего» порой выявляются не сразу. Оба элемента не должны автоматически вытекать один из другого, иначе между ними не будет напряжения. В то же время «они не должны быть совершенно независимыми; перекликаясь друг с другом, они должны порождать одинаковые обертоны, ассоциации». Единство этих двух начал и составляет смысл стихотворения.

栞
Сиори — некогда это слово означало «сломанную ветку», то есть знак, указывающий путь в лесу, затем «закладку в книге», есть и буквальное значение «гибкость». Cиори — состояние духовной сосредоточенности, необходимое для постижения глубинного смысла явлений. Ученик Басё поэт Кёрай писал, что сиори следует понимать как «сострадание», «печаль», «жалость», вместе с тем оно не выражается ни содержанием стихотворения, ни словами, ни приемами, чувство сиори не может быть передано обычным образом, а заключено в подтексте (ёдзё), который раскрывается через ассоциации. «Это то, о чем трудно сказать словами и написать кистью» — слова Кёрая.

渋み
Сибуми — тип и ощущение красоты, возникшее в ХIV веке, ассоциируется с вязким терпким вкусом хурмы. Когда говорят о сибуми, вспоминают также горьковатый вкус зеленого чая. Сибуми трудно для осмысления, это ощущение просто приходит к человеку без долгих объяснений. Сибуми передает ощущение терпкой горечи бытия, простоту, мужественность, отказ от красивости, необработанность формы, изначальное несовершенство. Например, ценятся чашки для чайной церемонии, в которых ощущается первозданное естество глины, из которой она сделана, они могут быть похожи на раковины, на куски дерева, словно найденные на берегу моря. Человек, чайная чашка, меч, одежда, стихотворение, картина могут быть сибуй. В тексте сибуй может выражаться в недосказанности, отсутствии лишних, «красивых» слов. Сибуй воплощается через простоту, приближенность к природе, отсутствие «сделанности». Сибуми — это высшая мера красоты и похвалы красоте. Некоторые авторы определяют сибуми как «совершенство без усилий», как спокойствие, «простоту духа». Сибуми не нужно постигать, оно является само. Сибуми — это не понимание, а просто знание без усилий, это «красноречивое молчание». Один автор считал, что свободный полет птицы в воздухе может быть сибуми. 

Подпись автора

Не бойся ошибаться, бойся повторять ошибки.

Синтоизм - это древняя японская религия. Главная её идея - поклонение духам природы, различных природных явлений и предков. Японцы называют их ками. Синтоизм - это религия, которая испытала на себя большое влияние буддизма, но при этом всё равно осталась самобытной. От кого ведут свой род японские императоры? Можно ли стать синтоистом иностранцу? Как связан синтоизм и сумо? Почему синтоизм часто практикуют с другими религиями? Обо всём этом и многом другом я расскажу в этом видео!

Подпись автора

«Есть люди, которые несут другим боль, а есть те, которые пытаются боль преодолеть и жить дальше.
Почему-то судьба неумолимо сталкивает первых со вторыми.»
© Крис Уитакер, «Мы начинаем в конце»

История необычных японских десертов идет из глубины веков. Первые конфеты на островах появились в 8 столетии вместе с прибывшими сюда китайцами. Жители континента привезли сладости из зерновой и рисовой муки, бобов. Изначально в блюдо добавляли сахар, но на архипелаге его не производили, поэтому подсластитель изменили на природный. Первыми изготовленными на архипелаге конфетами стали рисовые лепешки, сваренные в сиропе из винограда. Их назвали «лепешками камелии», поскольку этот цветок использовали для украшения блюда.

В 12 столетии буддисты переняли из Китая церемонию чаепития, которая предполагает подачу к напитку десерта. Монахи использовали бобовую пасту адзуки, ранее применявшуюся как ритуальный продукт. Массовое увлечение сладостями пришлось на 16 столетие, когда чай распространился в среде аристократов, появилась традиционная японская церемония чаепития. Вскоре европейцы привезли на архипелаг сахар, материковые десерты. Под влиянием новинок жители островов пересмотрели классические рецепты, видоизменили их. Распространившиеся тогда варианты приготовления актуальны поныне – они дошли до нашего времени без существенных корректировок. Если сравнить фото десертов прошлого (периода первых фотографий) и современные блюда, можно заметить, то внешняя разница также минимальна.

Японские сладости – не просто блюдо, дополняющее напиток, но настоящее искусство, история которого насчитывает много веков. Развитие десертов тесно сопряжено с историей чая и сопровождающими чаепитие ритуалами. В значительной степени сказались международные отношения Японии, а также период пребывания в изоляции. Сами жители архипелага именуют десерты вагаси. Классические блюда готовят из риса, сахара, бобов. Для приготовления современных вариаций пользуются также мукой, сливками и другими ингредиентами, заимствованными из западной кухни.

1. Ёгаси
Среди популярных японских традиционных сладостей – ёгаси. Так называется классический десерт, сделанный из фруктов, ягод. Основа блюда – желейная масса либо пастила.

Ёгаси можно попробовать в любом традиционном японском ресторане, их подают в специализированных кафе, продают в магазинах, специализирующихся на традиционных десертах. Оказавшись в Токио, можно без труда купить ёгаси в центральном универмаге.

увеличивается по клику

2. Сакура-моти
Необычный для европейца десерт – сакура-моти. Традиционный вариант приготовления – с пастой из красных бобов. Сакура-моти подается в сезон цветения декоративной вишни. Основная масса десерта подкрашивается так, чтобы цвет стал нежно-розовым. Для украшения блюда используются свежие лепестки соцветий. Иногда цветок предварительно маринуют. Такое сочетание позволяет по-новому воспринять классический вкус.

увеличивается по клику

3. Данго
Про данго знает каждый, кто смотрел японский фильм, сериал или аниме, читал книгу или мангу. Без шариков данго не обходится ни один фестиваль – персонажи обязательно угощают друг друга этим десертом. Данго – это небольшие шарики, сделанные из рисовой муки, нанизанные на деревянные палочки. Десерт обжаривается на гриле, поливается адзуки или сладким соусом. Данго – обязательная часть каждого уличного фестиваля.

увеличивается по клику

4. Тайяки
Тайяки – еще одно блюдо, без которого не обходятся фестивали, праздники и просто уличная кухня. Так называются пирожки в форме рыбок, наполненные самыми разными начинками – сладкими и несладкими. Классическая рецептура предписывает применять адзуки, заварной крем. Попробовать тайяки можно в любое время года – они всегда продаются в палатках с уличной едой в любом японском городе.

увеличивается по клику

5. Дораяки
Дораяки – десерт, очень близкий тайяки. Рецептура теста и начинки идентична, но отличается форма. Дораяки делают сэндвичами, между пластами которых располагают начинку. Самый вкусный дораяки – горячий, только что приготовленный. Остывшее блюдо, как и разогретое, полностью теряет свой вкус и прелесть.

6. Мандзю
Мандзю – десерт небольшого размера, визуально напоминающий конфеты. Фактически это пирожок, который печется или варится на пару. Особенно красивы мандзю, изготовленные в форме цветка. Их упаковывают в коробочки, чтобы не пострадал внешний вид. Самые дорогие – мандзю, изготовленные вручную именитыми кондитерами. Такие продаются в специализированных именных магазинах. Иногда для изготовления десерта используют не классическую рисовую, но гречневую муку, которая придает блюду пикантность и необычный вкус. Мандзю – идеальное решение для дружеского чаепития. Очень часто мандзю привозят как сувенир из поездки в подарок друзьям и коллегам.

увеличивается по клику

7. Йокан
Название йокана необычное и очень интересное: слово состоит из двух иероглифов – овца и горячий суп. Рецепт сладости прибыл на архипелаг с китайцами. На материке его готовили из овечьего студня, но в Японии желе заменили на муку и адзуки. Со временем муку вытеснил агар-агар. Так йокан обрел форму, известную сегодня. В магазинах десерт выглядит как плотный, твердый брикет желе. Он изготавливается из агар-агара, сахара, адзуки. Поскольку продукт долго хранится, его часто привозят в качестве сувенира. До вскрытия упаковки его можно хранить в тепле. Часто йокан берут в походы как перекус.

В Японии существует два варианта йокана: нэри йокан, мизу йокан. В первом агар-агара больше, второй жиже и мягче. Второй сорт – традиционное летнее блюдо, которое подается к столу охлажденным. В качестве начинки используют орехи, сухофрукты.

увеличивается по клику

8. Дайфуку
В прошлом дайфуку именовали удзурамоти (перепелиные моти), поскольку по размеру десерт соответствовал желудку перепелки. Позднее появилось еще одно название – харабутомоти. Оно было отсылкой к круглому животику птицы, в зимний сезон распушившей перья. В эпоху Эдо название поменялось на дайфукумоти (значение аналогично харабутомоти). Позднее слово изменили до дайфуку – большая удача. Визуально дайфуку – круглые небольшие моти с пастой адзуки.

Классический рецепт предполагает использовать только пасту адзуки, но с веками изобретено множество сортов с дополнительными ингредиентами. Если добавить в блюдо клубнику, получится итиго-дайфуку – кислинка ягоды приглушит приторность ингредиентов. Такое блюдо считается особенно изысканным. При добавлении полыни получается ёмоги дайфуку. Иногда дайфуку делают с заварным кремом, пудингом, бобами.

увеличивается по клику

9. Моти
Моти – пожалуй, самый известный японский десерт. Это нежное, необычное блюдо, которое можно купить в любой кондитерской и универсаме, продуктовом магазине Японии. Оно изготавливается из риса, измельченного до состояния пасты. Для производства используется сорт мотигомэ, при продолжительном толчении меняющий вкус на сладковатый. Главный сезон для моти – перед новогодними праздниками. Есть связанная со сладостью традиция: в Новый год принято раздавать моти соседям, близким людям.

увеличивается по клику

10. Кастелла
Кастелла в Японии появилась в 16 столетии. На архипелаге бисквит также именуют касутэра. В наши дни это блюдо – визитная карточка Нагасаки. Впервые кастелла прибыла на острова с португальскими торговцами, что отражено в наименовании – оно происходит от словосочетания «хлеб из Кастилии». В то время Нагасаки был единственным портом, доступным иностранным купцам. Прибывшие на острова португальцы привезли с собой табак, тыкву, оружие и хлеб. Кастелла долго хранится, не портится месяцами. Она быстро завоевала любовь местного населения. В эпоху Эдо хлеб из Кастилии стоил очень дорого, был привилегией аристократии. Причина в том, что в составе блюда есть сахар; цены на него в те времена были очень высокими. Известно, что однажды клан Токугава подарил кастеллу императору.

По прошествии времени вкус блюда немного видоизменился под влиянием местных кулинарных традиций. Современный хлеб из Кастилии выпускается в продолговатой форме, упаковывается в коробки длиной 27 см. Для приготовления используют яйца, сахар, муку, сироп. Нередко в блюдо добавляют чайную пудру, тростниковый сахар, мед. На фестивалях в уличных палатках с едой часто продаются маленькие порции бисквита.

увеличивается по клику

11. Сэнбэ и Монака
Название десерта можно перевести как «жареные моти». Блюдо готовят сладким, соленым. В классической форме это хрустящий крекер из рисовой муки, поджаренный или выпеченный. Сладкий сорт сэнбэ впервые изготовлен в Таньском Китае из муки, полученной из картофеля, пшеницы. Современные сэнбэ разнообразны – бывают как сладкие, так и соленые, со вкусом вина, соевого соуса.

Монака – разновидность сэнбэ, название которой придумано в магазинчике Takemura Issei. Хозяева магазина стали именовать продаваемую сладость «полная луна» (монака-но цуки). Со временем название сократилось до монака. Японцы часто читают иероглифы названия как сайтюу. Монака изготавливается из клейкого риса с начинкой адзуки.

12. Охаги
Название сладости происходит от слова «хаги-но моти», использовавшегося в тайном языке придворных леди. Хаги – клевер с тремя листьями, цветущий осенью. Когда сладость начали подавать к столу благородных особ, дамы быстро отметили ее внешнее сходство с цветущим клевером.

увеличивается по клику

Подпись автора

вопросы & ответы