То, что Дубов охотно пошёл на контакт и отвечал спокойно и без выпендрежа, существенно облегчало наш "диалог".  Пока он говорил, я быстро записывал всё за ним красивым, каллиграфическим почерком.  Однако же как он любит Аню!  Чтобы вытащить её отсюда со мной прямо сама любезность.  Я внимательно посмотрел на капитана, когда он закончил.  Да, конечно же, перед встречи с ним сегодня я уже собрал информацию и о нём, и о его отце и о друзьях отца.  Да и алиби было подтверждено.  Сергей не лгал.  И Аня, похоже, тоже. 
    Некоторое время в кабинете была тишина, нарушаемая только тиканием настенных часов.  Я ещё раз перечитал показания Дубова и, вдруг, зацепился взглядом за одну-единственную фразу "новенькая медсестра".  И Анна тоже говорила про новенькую.  Даже описала её внешне.
- Вы уверены, что раньше никогда не видели ту медсестру?  Как её зовут?  Опишите её внешне.
Я взял чистый лист, чтобы записать новые показания капитана. 
- И ещё, попробуйте вспомнить, не было ли в её поведении чего-нибудь подозрительного?  Странного, неординарного.
Давай же, Серёга!  Напряги память!  Если ваши с Анной показания совпадут, то у неё есть шанс в скором времени выйти на свободу.

Я старался смотреть только в глаза Сергею, не особенно отвлекаясь на то, как он относился именно ко мне.  Похоже, что он терпеть меня не мог, но мне на это было наплевать -  меня многие не любили.  Мне было интересно, искренен он или нет и не более того. 
- Да, давайте билеты, -  сказал я, -  прикреплю их к делу, чтобы не было недоразумений.
Но в остальном его показания походили на правду и всё сходилось.  Всё, кроме "не нашей" нерусской медсестры.  Как выяснится позже, она пришла в больницу за три дня до взрыва.  Самое время для появление "на сцене" опытного террориста.  Но пока я этого не знал.  Зато понял, что Аню нужно выпускать.  В конце концов, если следствие ошибётся или это такой искусный обман Дубова, посадить их обоих никогда не поздно.
- А, может быть, попробуете вспомнить имя этой медсестры?
Только тишина и тиккание настенных часов.  Пусть Сергей думает.  А, в это время, я вкладываю ему в руку бумажный комочек, в котором написано "Фёдор Юрьевич Синицин.  Адвокат.  Свяжитесь с ним.  Он поможет Анне.  Но вслух я сказал:
- Что ж... вашим показания очень важны.  А, если вы вспомните имя медсестры, будет ещё лучше.  Советую вам нанять Анне хорошего адвоката, тогда есть шанс, что она скоро выйдет отсюда.
Я поднялся, чтобы попрощаться с Сергеем.  Взгляд мой красноречиво упал на комочек бумаги в его руке, который он ещё не прочёл, как бы намекая "не забудь прочитать".
- Вы можете быть свободны.

Аня потихоньку мотала на ус слова Риты, хоть это сложно было как-то визуально заметить. До неё уже чётче доходило собственное положение и кто такой Юра. И ей льстило, что сокамерница так хорошо отзывалась о Сергее. Не важно, что сама Аня только что буквально описала его как идеального мужчину. Она не украшала, просто именно так его и видела. Когда влюблён ведь и недостатки обращаешь в достоинства! К тому же она дала лишь общую картину, а его уже окрестили принцем. Красота. И больше всего ей хотелось иметь хоть какой-то контакт Риты и она надеялась, что они действительно смогут общаться и обмениваться письмами. Обидно будет если всё рухнет как карточный домик. Но веру в лучшее из Ани клетка ещё не успела выбить, так что, она верила. Кашу в тот вечер девушка есть всё же не стала, умоляюще глядя жалобными глазками на Кобру просила о пощаде. Ну правда, не хватало ещё продемонстрировать тут остатки содержимого своего желудка. Это уже какое-то чрезмерно близкое знакомство получается, раз даже внутренний мир с порога напоказ выставлять приходится. Ночью Шевчук спала плохо. То кошмары снились, будто Пантера вернулась мстить, то всё тело ныло от проявляющихся синяков, то мысли гадкие в голову лезли. В общем, вид на утро у неё был так себе, не спасло даже умывание.

Но настроение немного поднялось, когда её повели куда-то, сообщив, что к ней посетители. Ну кто ещё мог её навестить? У неё же кроме Серёжки и не осталось никого больше. Даже гадкая боль в местах ушибов уже не мешала особо, хоть и в целом выглядела Анечка действительно потрёпанной: сама она заметно осунулась, заплетённая на ночь коса маленько растрепалась, под глазами проявилась вся бессонная ночь, улыбка уже не могла замаскировать накопившуюся усталость, одна щека заметно краснее другой, губа прилично так разбита... Хорошо хоть все остальные побои прикрывает одежда потому что когда её заводят в комнату для свиданий и она видит Дубова то автоматом соображает, что видит он её сейчас именно такой, помятой. И она старается не морщиться, аккуратно опускаясь на стул, что напротив. Так странно, всё это время она больше всего одновременно хотела его увидеть и не хотела, а тут даже слов найти не может, просто бегает по нему взглядом, будто не верит в происходящее. На этот раз хорошее, он ведь здесь, пришёл. Но всё внутри будто замерло тяжким грузом, а потом резко стало расширяться выдавливая из неё истинные эмоции - слёзы. - Я так рада тебя видеть - хрипло почти шепчет она, сразу же закрывая лицо руками и тихонько всхлипывая. Она всё время нахождения здесь сдерживала эти реки печали, а сейчас не смогла, это было выше неё.

Подпись автора

В любви — лишь двое. Весь мир вокруг — декорации.

На перепалку она не обратила даже внимания, это так, привычные Дубову мелочи. А комплименты делать он мастер! Она уж и позабыть была готова, но Серёжка так вовремя напомнил. Хоть медсестра и не расстроилась, наоборот даже, была рада той привычной прямоте и родному такому голосу. Ей казалось, что всё пережитое здесь было словно в дурном сне и так сильно хотелось верить в это. Что не было никакой Пантеры, побоев, смерти. Что всё это бред на фоне шока. В общем, на его фразу о скверном виде Аня усмехнулась, вытирая остатки слёз и любуясь такими любимыми чертами лица, которые она мысленно готова была не увидеть больше.

Он завалил её информацией по делу, алиби и необходимости подтвердить каждый свой шаг и Аня тяжело вздохнула. Хотелось бы верить, что всё будет вот так радужно с этим вуаля. Но а вдруг нет? - Расчёску положили? - уточняет она сходу, ведь по состоянию её косы видно, что с этим здесь беда - Ох, моя соседка - Рита, как раз этому самому жаргону меня при каждом удобном случае учить старается - хохотнула она - Никогда бы не подумала, что в таких местах можно ещё хороших людей встретить - но ей везёт, дважды уже. можно считать. Харука и Рита, чем ещё это объяснить можно если не везением.

- Я ей про тебя рассказывала, может как-нибудь удастся вас познакомить - вера в лучшее она такая, вроде и не хочется себя обнадёживать, но всё же... сила самовнушения и всё такое. - Кстати не на рынке, а в лавке - она даже коротко описала где именно и как выглядел продавец, непонятно зачем - Он спрашивал про новеньких среди персонала. Я предположила, что наша медсестра могла такой быть. Скажи, ты знаешь что-то о ней? Вдруг я подставила её просто так, необоснованно - она была бы не собой если бы не уточнила, с самого допроса об этом думала.

Подпись автора

В любви — лишь двое. Весь мир вокруг — декорации.

Аня, смеясь, отмахнулась от его извинений - Хорошо - теперь у неё есть возможность хотя бы волосы расчесать! Это же счастье. Пусть как хочет так и называет все эти предметы для ежеутреннего и вечернего ритуала. - Большое спасибо и тебе и маме твоей, обещаю беречь книги как зеницу ока - с честными глазами заверила она. Вот, если бы в камере всё ещё обитала Пантера, она бы сразу завернула все ценные книги и отправила их обратно с Серёгой. А так, вроде на горизонте спокойно. Можно и рискнуть. Зато теперь время действительно можно провести с пользой, в следующей жизни успеет и посидеть, и полежать.

- Да, он - ну а кто же ещё? Куракин со своими выпадами то там, то здесь уже практически стал членом семьи. Не очень желанным и не для всех уважаемым, но всё же. - Да я... вроде ничего такого. Он спросил заметила ли я среди персонала кого-то новенького, а я предположила, что она могла быть. Глупость наверно. Но она же не сказала мне о смерти матери или ты просто сам хотел это сделать? - почему-то ей казалось, что вызываться на это дело добровольно он не стал бы, но ведь она могла и ошибаться. И без того было ощущение будто бы она уехала от одного мужчины, а приехала к совсем другому.

- Может ты и прав - зачем лишний раз думать о том, на что повлиять не в силах. Если он заподозрит её, а она невиновна то сумеет оправдаться. А если виновна, то преступник будет пойман. - В камере, как в камере. Мрачно и не слишком уютно - усмехнулась она - Кормят чем-то не слишком аппетитным, каша какая-то была. Я не смогла и ложки в себя запихать - она даже сейчас вся сморщилась, вспоминая вид здешней еды, а про шоколадку говорить не стала, Кобра вроде говорила, что запрещены они здесь - А соседки... сначала была одна дикая, я боялась её до смерти, но вторая, Рита, про которую я тебе говорила, меня поддерживала очень, рассказывала всё. А потом... - девушка опустила взгляд, вспоминая и эту картину. Было не по себе - С ней что-то в банях случилось, нам не докладывают, но может подскользнулась, там скользковато... В общем, пока мы с Ритой вдвоём живём. Мирно - ну как-то так, коротко о жизни здесь она поведала, укрыв несколько фактов, но их же здесь слышат, а значит и забывать об этом не стоит. - Расскажи лучше ты как? Как поминки прошли? Все обсуждали произошедшее? - грустно, конечно, но это же такой позор! Как тут смолчать.

Подпись автора

В любви — лишь двое. Весь мир вокруг — декорации.

Аня даже не удивилась, что Сергей не помнит и никаких сомнений в его словах не было тоже. Очень в его стиле, да и разве это для него важно? Запоминать мелочь такую? Но при этом он без проблем запомнил своё предположение об обиде Шевчук, которой и в помине не было! Возможно он так подумал потому что практически сразу после этого она убежала, но причина была совсем не в нём, его словах или чём-либо ещё. Девушка и сама не знала почему тогда повела себя так глупо. Может думала, что таким образом смеет убежать от проблем. Да и это уже не важно тоже. Дубов же наоборот сказал обо всём как отрезал - коротко и по сути. За это она была благодарна и даже не подумала бы обидеться, кроме того у неё внутри итак был целый ураган эмоций и она не знала куда себя деть, чтобы унять его. Не хватало там еще мелких бытовых ссор с единственным, с той минуты, близким человеком.

Медсестра усмехнулась ответу Серёжи. Вроде и на душе легче, что никто не пытался её опозорить больше чем уже на тот момент это сделал Юра. Но, с другой стороны... парень же мог и недоговаривать, для её успокоения. Мог же? В общем, чувства были смешанными, но сейчас верить ему хотелось в разы больше чем сомневаться. Тут итак жизнь не сахар, а вчера она вообще думала, что не будет спать чтобы хотя бы проснуться. Аня слабо представляла себе ночь в одной камере с той дикаркой. А возможно и выйти сюда уже не смогла бы, как знать. Так и выходит, что внутри есть чёткое желание воспринимать лишь хорошие новости. Может оно и к лучшему.

А вот, практически нашёптывания, Сергея девушка слушала так, будто он ей тайну какую-то раскрыть хочет. Но она никак не думала, что ему вот такая дурная мысль в голову пришла! Как минимум потому что она прекрасно знала, что же произошло в банях. А как максимум... ну это же Куракин! Он вообще способен на симпатию? Он кажется таким до мозга костей трудягой, ответственным и жёстким. Разве у таких есть в сердце место для кого-то кроме работы? - Нет, ты что! - ещё тише, чем он до этого, прошипела она, смеясь - Мне кажется, у него атрофировано это чувство - она пожала плечами - Да и в банях... это было бы слишком непрофессионально - да уж, там куда более технично действовали.

- Знаешь, когда мы с ним познакомились, там, в Новосибирске - вдруг вспомнила она, начиная говорить привычным тоном - До того как он понял кто я. Мне показалось, что он пытался проявить почти отцовскую заботу. Всё время повторял, что я слишком наивна и что слишком хорошо думаю о людях, что рано или поздно мой хрустальный мир кто-нибудь разрушит. Давал советы и, как знать, может я ему кого-нибудь напоминаю? - а почему бы и нет? - Ну там... дочь пропавшую, сестру о которой он мечтал. Потому что я себя чувствовала именно так, под опекой папы или старшего брата - Дубов никогда не задавал вопросов о том сумасшедшем дне, о том, что они делали, где были. Возможно ему было просто неинтересно или он не хотел вызывать тем самым воспоминания в Ане. Но а она, в свою очередь, не поднимала тему, опасаясь, что ему это будет неприятно. Вот так по ниточке он уже мог постепенно сплетать недостающие элементы картины, особо ничего не спрашивая - всё как-то само собой возвращало к той встрече.

Подпись автора

В любви — лишь двое. Весь мир вокруг — декорации.

- Кого? Парикмахера?! - Аня нескрываемо удивилась, а потом хихикнула, прикрывая ладошкой губы - А... ему что... стрижка твоя не пришлась по душе? - вот, честное слово, мог же Серёжа придумать любую другую профессию чтобы голова медсестры не была сейчас занята поисками истины. Хотя... если он хотел её отвлечь то выбрал самый верный способ. Совет о хорошем парикмахере от майора КГБ парню девушки, которую он хочет посадить за то, чего она не совершала - это очень неожиданный поворот событий. Она не могла придумать ни одной логичной причины, кроме озвученной. Да и та казалась абсурдной для диалога двух взрослых людей на допросе!

А дальше она вообще перестала понимать происходящее. В смысле у неё было что-то вроде... несоответствия поступающей информации с воспоминаниями. Фигурант рассказа один, а информация о нём совершенно разная. То ли она уже сходит с ума, то ли накрутила саму себя и выдумала то, чего нет, то ли Серёжа чего-то напутал. Вроде как действительно рассказ должен был воодушевить, но... но - Постой - задумчиво нахмурившись, она взяла небольшую паузу, пытаясь припомнить один из разговоров с Куракиным - Но ведь при той самой беседе в кафе, в день похорон, товарищ майор сообщил, что она скончалась накануне.  В больнице. Даже не приходя в себя. Ты позабыл об этом и сейчас пытаешься меня утешить или же он солгал? - ей бы хотелось думать, что то был дурной сон и Серёжа сейчас говорит правду, но ведь она отчётливо помнит эти слова, которые буквально выбили её из колеи. Сейчас же ей просто хотелось знать правду и перестать считать себя невменяемой, потому она и старалась сосредоточенно и с полной серьёзностью смотреть на Дубова.

Подпись автора

В любви — лишь двое. Весь мир вокруг — декорации.

- Ах того самого парикмахера... - да, Серёге таки удалось практически в лоб сказать Ане, что там за парикмахер такой и тогда она ещё сильнее задумалась. Как принимать помощь от людей, что хотят посадить тебя за теракт? Искренне он хочет помочь или же действительно ведёт свою игру. Хочет быть другом и защитить, или же подставить по полной? Странная ситуация, до безумия непонятная и сложная. К счастью решать всё нужно Дубову... или даже Дубовым. Всему семейству и Шевчук никак не собирается влезать в их решения. Она не хочет сесть за то, чего не совершала. Не хочет столкнуться с кем-то вроде Пантеры. Не хочет чтобы её считали негодяйкой, готовой просто прикатить и подорвать любого, кто оказался по воле случая не в том месте и не в то время.

После слов парня стало легче. Жива значит и всё напутали... Фух! Аня вроде и не приносила туда эту бомбу, но всё равно на пару секунд прикрыла глаза, радостно осознавая, что никто не умер в этой бомбёжке. Хоть и жаль, что девушка всё же пострадала. - У тебя? Конечно есть! Уверена, что только ты и сможешь убедить её помочь нам - вдохновляющие речи не её конёк, но она всегда верила в Серёгу больше чем кто-либо другой или даже он сам в себя, так что слова были искренними. Вера тоже. Теперь по крайней мере она видит, что ему не всё равно и он действительно переживает. Не лучшее место для проверки, но всё равно чертовски приятно.

От голоса охранника она вздрогнула и покачала головой, улыбнувшись Сергею. Она и без поцелуев счастлива была его просто увидеть. Вообще, если бы не Рита, он бы уже сегодня не увидел её саму, так что... - Спасибо тебе за всё - сказала она и помахала ему рукой. Сейчас лишь оставалось надеяться, что к ним за это время не поселили очередного изверга и остаток дней здесь, в заключении, пройдёт гладко. И что этих самых дней будет очень и очень немного. По крайней мере хотелось бы верить в это. Но даже просто встреча с капитаном переменила Аню до неузнаваемости.

Вернувшись в камеру к Рите, она уже не могла перестать улыбаться и только что не светиться от счастья. Ещё недавно она допускала мысли о том, что Сержик откажется от неё, что его родители поддержат такое решение, что всё семейство очистится от вечно попадающей за решётки медсестры, которая только и делает, что создаёт проблемы. А тут всё оказалось иначе. Всей семьёй они боролись за свободу Ани и старались проявлять заботу и поддержку. Именно это ей было важно сейчас, именно это и помогало ей продолжать сохранять привычный оптимизм.

За то время, что она ждала освобождения (Серёжа же вселил веру в это), она плотно занималась подготовкой к поступлению и, с помощью Риты, охотно изучала местный язык. Со временем даже перестала вздрагивать от любого голоса и бояться каждого шороха, стала легче относиться к банному дню и местным порядкам. Даже начала питаться, всё ещё без особого желания и скудно (к моменту освобождения прилично исхудала), но уже лучше чем ничего. Новая соседка появилась чуть позже и была менее агрессивной. Они даже смогли найти общий язык. Спустя какое-то время всё же удалось доказать невиновность Шевчук. Вот уж счастью её не было предела, когда ей сообщили, что она свободна. На прощание Аня обняла Риту, сквозь слезы радости, благодаря её за всё. Фактически она была обязана ей жизнью, но уверенности в том, что они увидятся снова и при других обстоятельствах не было. Да и как всегда она даже не знала чем и как её отблагодарить. Хотелось просто запомнить лучшее и сделать выводы. Непременно вся эта ситуация и Рита заставили её учиться смотреть на ситуацию с разных углов и видеть в людях не только хорошее. Сбили с неё лишнюю наивность, но не затронули веру в лучшее. Шевчук пришлось повзрослеть здесь быстрее чем хотелось бы и она никогда не сможет забыть всего, что происходило здесь и вообще этой жуткой истории.

Подпись автора

В любви — лишь двое. Весь мир вокруг — декорации.