- Уточню у начальства, но думаю, что сведения не помешают раз он занимает руководящую должность, - ответил Манни.
"Вот он говорит, что работал с этим человеком и вообще его хорошо охарактеризовал. А что он чувствует, вот так сдавая его Штази? Что насчёт совести? Или это нынче не модно?" - подумал ефрейтор и тут же поймал себя на мысли, что размышляет как очень добрый человек.
То есть, его мысли слишком человечные, а в Штази нет места человечности. Там работают либо из-за страха (таких большинство), либо из-за денег (наверное его собеседник из их числа) или за идею (таких мало, но они встречаются). Что же касается самого Манни, то он был из тех третьих, что работают исключительно за идею. Он никогда не гнался ни за большими деньгами (да их никто ему и не предлагал), ни за военными званиями. И поэтому в свои тридцать лет, он был всего лишь ефрейтором.
Когда Гудмен снова заговорил про юного гения, Манни вновь испытал чувство, будто делает что-то очень плохое или неправильное. Будто этого умного парня сам подставляет под удар, а всего лишь (если так разобраться) передаёт сведения, которые не факт что будут разбирать внимательно и не факт, что Штази заинтересуется этим парнем. Возможно да, возможно нет. Здесь не знает никто. Потому что методы работы министерства не могут понять даже его сотрудники.
Правда Манни вспомнил одну новость, которую прочёл в журнале, Служба обязывала быть в курсе новостей. Что его зацепило, так это имя героя. Вот поэтому-то он и прочёл статью более внимательно.
- А вы "Экономический обзор" читали? - спросил он у собеседника, прохаживая по комнате, - Что-нибудь известно о последствиях? Новость как-нибудь повлияла на ... кхм... того гения?
- Подпись автора
| Такой день сегодня, а я не брит. (с) Три тополя на Плющихе |